Упрощенная HTML-версия
Честь и слава победителям!
— 282 —
приходили и требовали их. А он по своей скромности не мог так поступить. Он работал до
последнего, как и воевал.
А в далеком селе Данило-Ивановке, под Мелитополем, ежегодно люди возлагают в
День Победы цветы на братскую могилу, где, как сообщает надпись, похоронен и он — вы-
живший всем смертям назло и сделавший еще много доброго на мирном фронте и за себя, и
за погибших товарищей.
Н. СКРЫЛЕНКО,
работник райвоенкомата.
ИВАН СЫН ГРИГОРИЯ
В 1941 году ему было только тринадцать. Но тех испытаний, что обрушились на хруп-
кие мальчишечьи плечи, с лихвой хватило бы на взрослого человека. В пятнадцать пошел в
колхоз, тянулся изо всех сил: работы хватало, не хватало только рабочих рук. Кто в деревне
оставался? Бригадир с раненой рукой, бабы да старики. Да еще вдовы. Похоронки не обхо-
дили маленькую Казинку, хоть и расположена в стороне от больших дорог.
У самого Ивана отец ушел воевать уже после оккупации Ставрополья, двинулся вслед
за фронтом. А до часа расставания оставался дома по брони – хороший механизатор в тылу
тогда все равно что танкист на поле брани был. До Витебска дошел солдат Григорий Ша-
повалов, дальше пуля не пустила. Как драгоценную реликвию хранят в семье Книгу Памяти,
что прислали юные следопыты из Шумилинского района Белоруссии, где нашел он свой
последний приют.
Отцовское «знамя»Иван подхватил. В 1946 году сел на трактор, еще знаменитые «Уни-
версалы» застал – колесные, с железным сиденьем. Молодые ребята, «пацанки-плугатыри»,
подросшие к тому времени, сменили женщин-трактористок. Об одной из них, Марии Алек-
сандровне Уваровой, мы рассказывали в апрельском номере «Призыва». Иван как раз от нее
эстафету принял.
Время тяжелое было, порой силенок не хватало трактор завести – боялись глушить,
особенно в поле. Хлебнули горя, что и говорить. Семья большая была, пятеро детей. Млад-
шая в 42-м родилась, а Ваня – старший – главный у матери помощник. Оттого рано на работу
и подался. Спасал ребятню морковник, что обильно рос в округе, колоски в степи собирали
– тем и подкармливались.
Помнит Иван Григорьевич, как колхозный скот в оккупацию спасали, как коров да
овец по крестьянским хатам прятали. А потом на общий двор сводили: 25 буренок и 700
овец отощалых. Считай, с этого новую жизнь начинали.
Казинчанам еще повезло – обошли фашисты село. Но запомнил Ваня и серые мунди-
ры, и пушечные раскаты, и грохот танков. Не приведи господь такому повториться! 60 лет
уже почти, как Победа была, а слезы горькие до сих пор глаза застят – разве забудешь такое...
Тот майский день в 45-м тоже слезами залит был. Плакали вдовы, не дождавшиеся с
фронта мужей. Плакали осиротевшие дети, безутешные матери. И все-таки день был сча-
стливый, он принес с собой освобождение. Уже не так остро ощущались нужда, голод, хоть на
столе порой, кроме фасоли, и не было-то ничего. Первый приличный урожай только в 48-м
получили. Колхоз постепенно возрождался, прибавлялось техники. Иван в знатные трактори-
сты вышел. В 1949 году, перед уходом в армию, полторы тонны зерна заработал, но получил их
только по настоянию военкомата – слишком большим кому-то заработок показался.
Служил сын защитника Отечества Шаповалова в дважды Краснознаменном ордена
Суворова штурмовом авиационном полку оружейником. Четыре года служил, ни отца, ни ро-
дину свою малую не посрамил. А пришла пора, домой вернулся. Аккурат под уборку. Тут и
техника новая подоспела, работать – одно удовольствие. Где еще так вольготно дышится, где
ширь да просторы необъятные? У нас, на Ставрополье. Всей душой прикипел Иван Григорье-