Упрощенная HTML-версия
Честь и слава победителям!
— 253 —
тонных укрытий и блиндажей. Долина у подножья горы превратилась в минное поле.
Утром 7 мая 1944 года войска 51-й и Приморской армии начали совместный штурм
укрепленных горных позиций противника. Они перешли в наступление сразу на всем 15-
километровом участке фронта.
Самые напряженные бои развернулись при действиях на склоне Сапун-горы, а также
на склонах высот Безымянной и Горной. Враг яростно сопротивлялся, но неудержим был
единый наступательный порыв наших пехотинцев и артиллеристов, моряков и летчиков,
танкистов и саперов. Среди наступавших шел и Николай Васильевич.
Сегодня в долине виноградники и сады, а на самой вершине Сапун-горы врезавшаяся
в синее небо стелла – памятник тем, кто штурмовал ее и погиб смертью храбрых.
– После освобождения Севастополя нам дали передышку несколько дней, а потом
наш 276 полк бросили под Гомель в Белоруссии, затем на Литву. Под Елгавой меня ранило в
левую ногу и живот. Провалялся в госпитале полгода. В январе 1945 года попал в самоходно-
артиллерийский полк и дошел с ним до Кенигсберга. Брали сильно укрепленный город Пи-
лау. Пролили мы там кровушки немало, но вычистили оттуда немцев. Дальше земли уже не
было – море...
Войну Николай Васильевич закончил в Кенигсберге, куда после был переброшен их
полк.
– А через месяц нас погрузили в вагоны и покатили мы через всю Россию-матушку на
восток, на Дальний Восток. На станции Каменный Рыболов выгрузились, это у озера Хан-
ка, и оттуда пошли на Манчжурию. Длинной была дорога,по горам и сопкам, но со временем
забывается уже все. Войну с Японией закончили в городе Мудадзян, принимали там капиту-
ляцию Квантунской армии. Крепкие непобедимые самураи сдавались нам безо всякого шику
и маршей..
До 1947 года продолжал службу в Благовещенске. В то время соседи наши устанавли-
вали народную власть, а мы им помогали. Случалось так, что погонит противоборствующая
сторона, они бегут к нам, мы помогаем им вернуться. Так было до 1947 года. Весной того же
года вернулся домой...
Долгим и длинным был путь солдата. Десятки тысяч километров прошагал он в зной
и холод, в дождь и мороз и не ради наград (хотя и они не лишнее доказательство добро-
совестности рядового армии), а чтобы никто не мешал мирно трудиться и жить на родной
земле.
– Наград у меня больших нет, подвигов не совершал, воевал каждый день все пять
лет так, как совесть велела. Не прятался за чужие спины, не отсиживался в окопах. Повезло,
что не искалечило, что пришел домой в здравии. Воспитали с женой двоих сыновей и дочь,
внуки сейчас растут...
Слушал я Николая Васильевича и думал, что вот такие незаметные солдаты и ковали
нам победу.
Н. СКРЫЛЕНКО,
ответственный секретарь районной комиссии по составлению Книги Памяти.
СЛЕД НА ЛИЦЕ
Пишет вам, дорогая редакция, Должиков Иван Васильевич. Хочу рассказать
о своем брате Алексее Васильевиче, участнике Великой Отечественной войны. Сам
он уже этого не может сделать, так как его давно нет в живых.
Черным крылом накрыла война и нашу семью. О трех сыновьях молилась
мама, но... В окоп, в котором находился Пантелеймон, попал снаряд – и не стало
одного сына. Другой – Семен – служил до войны срочную в Канске Краснодарского