Упрощенная HTML-версия
Честь и слава победителям!
— 252 —
гибли на самых разных фронтах долгой и тяжелой войны...
Появился он в райвоенкомате, чтобы найти справку о ранении. Тогда мы и познако-
мились.
Подал он мне целый сверток всевозможных документов (видимо, так у стариков заве-
дено – они хранят у себя всякие справки и квитанции: а вдруг понадобятся). Я обратил вни-
мание на благодарности от командования в годы войны, а вспомнив то, что мне рассказыва-
ли о Николае Васильевиче в станице, посмотрел военный билет – дата призыва 5 августа
1941 года.
Разговорились. Он уроженец села Полтава (было такое в нашем районе до войны).
– Привезли нас, новобранцев, в Курсавку 4 августа, а в это время немцы начали
бомбить село. Все призывники разбежались кто куда, а куда нам деваться – мы из дальнего
села. Как только бомбежка закончилась, работники военкомата начали уничтожать и пря-
тать документы. Задействовали и нас – таскали железные ящики, набитые бумагами, и сбра-
сывали их в колодец, что находился рядом со зданием военкомата. Помнится, было их более
десятка. Забросали потом колодец землей, притоптали ее хорошенько, сруб разобрали и все
распланировали, будто тут ничего и не было...
Спрятали хорошо – и через полвека их никак не нашли.
После выстроили всех призывников и пешком пошли в Минеральные Воды, а оттуда
в Пятигорск, а потом в Прохладный и Грозный.
– Длинным был путь, думали, что уже и не доберемся до места. Определили нас в 276
стрелковый полк, вручили оружие и без какой-либо подготовки – на передовую. Хорошо,
что стояли в обороне. В декабре началось наступление по изгнанию немцев с территории
Северного Кавказа. Мне не посчастливилось пройти с боями по нашему району: как назло
заболел тяжело и меня отправили в Хасав-Юрт. Часть свою догнал уже в Краснодаре, а бои
шли на «Голубой линии» — в плавнях.
Несколько позднее наш полк был передан десантной дивизии. Готовился десант по
взятию Таганрога. Подняли нас однажды ночью по тревоге и пешим ходом до Перекопа.
В марте форсировали Сиваш. Лед был тонким, вода – по грудь, а то и до шеи доходи-
ла. Для пулеметов соорудили плоты и толкали их перед собой. Хорошей были мишенью для
немцев – били они по нас из всех видов оружия, но мы все-таки преодолели Сиваш и вышли
в направлении Симферополя.
А потом был Севастополь...
Николай Васильевич замолчал. Мне понятна была затянувшаяся пауза – перед Севас-
тополем немцы по последнему слову оборонной стратегии и тактики укрепили Сапун-гору
и хвастливо заявляли, что нет такой силы, которая бы преодолела эти доты, дзоты и тран-
шеи, перепутанные колючей проволокой, заминированные поля и дороги. Срочную службу
я проходил в Севастополе, бывал и на Сапун-горе, видел диораму этого сражения...
Развернув одновременное наступление с севера от Перекопа и с востока от Керчи,
советские войска гнали гитлеровцев с крымской земли. Противник во что бы то ни стало
старался удержать Крым в своих руках. Находившаяся в Крыму 17-я немецкая армия и ру-
мынские дивизии, отступая, закрепились в районе Севастополя.
Под Севастополем наши войска, подойдя к основному оборонному рубежу противни-
ка, подготовились к решающему штурму. В полосе наступления, в направлении главного
удара, возвышалась Сапун-гора. Крутой восточный склон, отвесные скалы до трех и более
метров служили не только естественным препятствием. Они давали противнику возмож-
ность создать несколько ярусов оборонительных сооружений, опорных и огневых узлов. К
началу мая 1944 года здесь было уже четыре линии траншей, расположенных от основания
до гребня вдоль всего склона, в системе мощных долговременных укреплений. Кроме гус-
той сети траншей и проволочных заграждений, на склоне Сапун-горы было много железобе-