Стр. 274 - Книга памяти Солдаты Победы

Упрощенная HTML-версия

Честь и слава победителям!
— 274 —
стью, лишь поверхностно задел тело. Вытащил его. Поднял голову и увидел, что недалеко
стоят немцы с автоматами, направленными в нашу сторону.
Оставшихся в живых собрали в одно место. Я практически ничего не слышал из-за
контузии. Загнали всех в какой-то сарай. Посидели там несколько дней.. Обстановка была
такая, что можно было убежать. Напарник мой был постарше. Как уговорились, уже сегодня
и не помню.
Ночью мы убежали. Куда идти, не знали. Двинулись сразу по-над Тереком, а потом – в
степь. С рассветом забрались в скирду и заснули. Разбудил лай собак. Догнали нас полицаи
и немцы, били только полицаи. Наславу они постарались.
Бросили в тот же сарай. Через неделю снова решили бежать, но помешало одно собы-
тие. Прибыли какие-то немцы, видимо, из техроты и стали отбирать, кто имел дело с техни-
кой. В числе семи человек попал и я.
Усадили нас на машины, которые были на буксирах и потащили. Куда? Останови-
лись, оказалось, в Нальчике. Погрузили на платформы, нас закрыли в вагон. И застучал он
по рельсам. Как в мышеловке сидели. Времени было больше чем достаточно, чтобы поду-
мать. Да что там думать, когда одно не давало покоя: кем нас считают те, кто остался жив в
минометной роте. Погибшими или..?
Долго ехали. Взад вперед толкали вагон. Наконец, остановились. Из разговоров поня-
ли: Минеральные Воды.
По всей видимости, задержались здесь надолго. Снова то же решение — бежать. Хо-
рошо: рядом тот, с кем уже пытались это сделать.
Недалеко от железной дороги была лесополоса, куда нас отпускали по нужде. Мне
удалось пробраться туда, когда часовой повернулся спиной.
И вот опять бежим мы с ним между веток, а куда, – сами не знаем. Какая-то
внутренняя сила толкает вперед. Взяли направление на Кинжал. Перед рассветом по-
дошли к Канглам. Выбора не было, и мы постучались в крайнюю хату. Открыла пожи-
лая женщина. Первый вопрос: есть ли немцы в селе. Сказала, что ночью не бывает, но
днем довольно часто посещают полицаи, которые предупреждают всех, что если спря-
чет кто чужих, тем более солдат, – расстрел. Мы попросили поесть и хотели уйти, но
женщина впустила в комнату, где спрятались под печью. Там было тепло, и мы скоро
уснули. Вечером ушли. Утро застало нас под Солуно-Дмитриевским. Ночевали в скир-
де. Так прошли Куршаву и добрались до Красноярского, где у меня жила тетя. Там мы
и расстались с товарищем.
Много было еше мытарств. Но началось наступление, и надо было где-то дождаться
наши части.
Решил перебраться к сестре на хутор Дубово-Казинский. Утром следуюшего дня из
Киан-Подгорного заявились полицаи Дудко, Топчигречко, Величко и Винник. На двух санях
прикатили. Завидев меня, Дудко сказал, что надо ехать к бургомистру в Дубовую Балку и
стать на учет. Я пообещал явиться. Но как только они уехали, подался на кошару километрах
в трех от хутора. Там уже было человек шесть ребят: тоже прятались.
Через несколько дней наведался к сестре. И вдруг в полночь стук в дверь, крики. Нем-
цы! Сестра открыла, ввалились замерзшие гитлеровцы. Притащили соломы, разбили стул,
затопили печь. Как домой пришли, ничего ни у кого не спрашивали.
Утром меня растолкал немец. Сунул в руки топор и, указывая на лес, помахал, изобра-
жая будто рубит. Посылал за дровами. Мне только того и надо было. За топор – и ходу. По
лесу вернулся на кошару... А к вечеру пришли наши.
На весну и лето меня задержали дома как механизатора. После уборки хлебов я снова
на фронте. Дошел до Восточной Пруссии. В октябре 1945 года вернулся домой. Работал
механизатором в совхозе «Водораздельный»